Лыпьинская рукопись: ты да я, да мы с тобой

О семье сотрудников заповедника «Вишерский» Сергея и Алевтины Смирновых, которые уже более 20 лет живут и трудятся на отдаленном кордоне Лыпья мы уже писали ранее в статье Лыпьинская рукопись. Мы решили поделиться с вами и другими отрывками из рукописной книги очерков Сергея «Двое и дебри».

«…Гости спрашивают часто «А вам тут не скучно»
На этот вопрос я отвечаю вопросом: «Ребятки, расскажите, как вы там веселитесь? А хотите, я вам расскажу, как».
«Ну, как?»
«Первым делом — ДТП. Диван, телевизор, пиво!»

Двадцать первый век — компьютер, интернет, «Одноклассники», «ВК» и т.п. В годы моего отрочества живший по соседству пролетариат вколачивал неизрасходованные силы костяшками домино в обитый железом стол, стоявший у подъезда. Сейчас, по теперешним моим наблюдениям, он вколачивает их в клавиши компьютера. Кое-кто из знакомых так и отвечает на приглашение приехать — «не-е, у вас интернета нет».

Ну вот, приехали! Из двух возможностей, Божественный мир или картинка на экране, выбрали картинку. Не осуждаю, кто я такой, чтобы осуждать. Но тема для размышлений о путях прогресса есть. Мы же наблюдатели: за реками, за животными, за прогрессом, за людьми, за растениями.

Любя природы простоту,
Я, в силу лет, к земле расту,
Траве внимаю и листу,
Признав их царственную касту». 

Жизнь супружеской пары скрашивают проходимцы-коты по имени Мавр I и Мавр II и нет, это не представители древней Мавретании. Это самые настоящие коты, чьё «мяу» непривычно слышать в тайге. Сергей посвятил им целую главу своих трудов. Вот отрывок о том, как и откуда в семье Смирновых появился первый пушистый друг, Мавр I.

«...Изначально кот жил на плесе Талом в избушке с дедом Кодоловым, которого еще называют дедушкой Ау. И как-то кот пристал к туристам, которые проходили рядом с избой деда. Любил кот всю последующую жизнь возле гостей тереться, лакомиться городскими деликатесами. Ну и ушёл кот с теми туристами на сплав. По дороге его увидели наши инспектора и узнали в нем дедовского кота Мурика, так его тогда звали. Они забрали его себе, чтобы вернуть деду Кодолову, который кота уже потерял и объявил об этом инспекторам. Забрать-то забрали, да пока плыли и приставали к берегам Мурик выскочил и исчез.

В ту самую пору Алевтина первые дни и ночи осваивалась на кордоне одна, пока я с нашими инспекторами шел пешком по тайге на ту же Лыпью. В абсолютной тишине, выйдя в сени, голубка вдруг слышит «Мяу!» Я бы, говорит она, не удивилась рычанию, хорканью или ещё каким-то зверовым звукам, но «мяу» в тайге это противоестественно. Замерла, преодолевая страх, а ей в ноги тычется кот, при ближайшем рассмотрении оказавшийся черным.

У голубки была бумажка с молитвой «Да воскреснет Бог, и расточатся врази его», которую она прочитала над бедным животным дважды. Первый раз дрожащим, а потом твердеющим голосом. Она рассуждала так: «Вот если ты нечистый дух ночи, то должен исчезнуть, а если не исчез, то дух чистый. Хоть ты и черный, но душа у тебя светлая».

Ну что тут скажешь… Ночь июньская, кругом тайга, хоть сотню верст исколеси. Одинокая изба. Одинокая женщина. Внезапно появившийся черный кот. Абсолютное безлюдье. Отличный зачин для триллера!

Голубка почитала молитву, покормила кота и под его радостное мурлыканье заснула до утра. Расскажу еще про смену имени кота…

… И вот тут-то я почувствовал, что кот кусает мне пальцы ног, разутых и стоящих на подстольном коврике, при этом очень явственно произносит «Моя мама». Я сними руку с плеч голубки, перестает кусать и возмущаться, я положу руку, опять кусает и – «Моя мама». Вот с того раза он и стал у нас Мавром, Мавриком. Не буду больше писать про кошек, лучше расскажу, когда приедете, если заходите».